Сосредоточение экономического контроля в руках финансового капитала исключало возможность действительно всеобщей мобилизации экономических ресурсов страны. На протяжении всей войны опубликование каждого из законов или указов по экономическому контролю провозглашалось японской печатью как очередной шаг в «упорядочении производства», в развитии «плановой экономики». «Первый пятилетний план» (1937 г.), «второй пятилетний план» (1941 г.), «четырехлетний план расширения производства» (1939 г.), «Плановое бюро», «Бюро координированного планирования» — таковы были те «плановые» вывески, которыми украшал себя японский империализм в годы войны. Но в действительности у правительства не могло быть какого бы то ни было плана перестройки народного хозяйства. Различные регулирующие мероприятия вводились лишь после того, как выяснялась недостаточность ранее принятых мер для выполнения очередных задач, ставившихся войной. Всевозможные планы, которые разрабатывались по преимуществу армейскими органами, представляли собой лишь развернутые заявки армии на оружие и боеприпасы, заявки, включавшие ориентировочные подсчеты количества сырья, топлива и оборудования, а также рабочей силы, нужных для производства требуемого вооружения. Только в пределах насущных и неотложных требований войны правительство, опираясь на монополистические объединения, осуществляло мероприятия по регулированию хозяйства. Не случайно в числе приоритетных отраслей промышленности мы не находим промышленного машиностроения, промышленности строительных материалов, химии и электроэнергетики. Не случайно в Японии до конца войны так и не была налажена массовая подготовка квалифицированной рабочей силы. Научно-исследовательская работа в годы войны носила поистине крохоборческий характер, и так называемая «новая научно-техническая структура», провозглашенная как часть «новой экономической структуры», прикрывала чрезвычайное убожество японской науки, ее беспомощность, в связи со слабостью материальной базы, разрешать насущные вопросы не только промышленной, но и военной техники.
Кстати, кто не знает пзр — это прибор защиты релейный, который может качественно защитить вашу электронику.
Форсирование военного производства достигалось главным образом за счет невоенных отраслей. «Регулирование» начиналось с предъявления повышенного и особо прибыльного для поставщиков спроса на готовые военные изделия. Затем такой же спрос предъявлялся на сырье, топливо и полуфабрикаты для производства военных изделий. Самолеты, суда, черные и легкие металлы, каменный уголь, т. е. то, что нужно для фронта немедленно и без чего военные заводы не сегодня- завтра остановятся, было главным объектом регулирования с помощью субсидий, гарантированных прибылей, формирования «трудовых отрядов» и других мер.
При этом нельзя обойти молчанием тот факт, что «регулирование» в области непосредственно военных, даже «сверхприоритетных» производств также не имело ничего общего с планированием. Возьмем в качестве примера судостроение: большой скачок в его развитии был осуществлен только после того, как в громадной степени выросли военные потери торгового флота.
Это роковое в условиях войны запоздание в развитии судостроения не было случайностью или результатом каких-нибудь ошибок отдельных государственных или военных деятелей Японии. Со стороны последних еще до войны и в самом ее начале не было недостатка в призывах к развитию судостроительной и других решающей важности отраслей промышленности. Медленность роста в первые годы войны, общее падение производства в последующие годы и резкое отставание военного производства от потребностей войны в самый острый ее период объяснялись не только действительно большими трудностями объективного характера, связанными главным образом со скудостью сырьевых ресурсов Японии, но также — и притом в первую очередь — капиталистическим характером ее производства, его анархией и бесплановостью, которые отнюдь не были ликвидированы или подорваны государственным регулированием.
Дело заключалось в том, что в руках японского государства не было средств, необходимых для форсированного развития такой важнейшей отрасли промышленности, как судостроение. Только тогда, когда недостаток судов грозил немедленным военным крахом, были приняты чрезвычайные меры, обеспечившие, хотя и с опозданием, рост судостроения. Так обстояло дело со «сверхприоритетной» отраслью, всемерное развитие которой в условиях тихоокеанской войны всегда, еще задолго до ее начала, признавалось абсолютно необходимым. Что же касается других «приоритетных» отраслей (за исключением самолетостроения и сырья для него), то, как мы видели, здесь даже в наиболее ответственный период войны японскому империализму не удалось добиться их форсированного подъема