Детское рисование фломастерами на обоях может перерасти в рисование баллончиком на стенах и гаражах, а после -в настоящий бизнес. Дмитрий Aske рассказал, как можно зарабатывать на уличном искусстве.
Для граффити не нужно специальное образование. И хотя я в универе изучал графику, композицию, колористику и другие предметы, связанные с искусством, у меня есть знакомые, которые отлично рисуют и без диплома.
Первый рисунок на стене аэрозолем я сделал в 2001 году. Написал свой псевдоним черно-белым шрифтом Nature, а мой друг рядом нарисовал персонажа. У меня до сих пор есть фото этой работы.
Я называю граффити прежде всего рисунки с именами райтеров. Вся суть этой субкультуры в написании своего ника разными способами, поэтому этих людей и называют «райтерами». А огромные росписи на стенах зданий -это монументальная живопись и графика.
Теги можно сравнить с каллиграфией.
(Тег граффити — это надпись, ник, имя, которым подписываются люди, рисующие в уличном стиле. — Прим. ред.) К сожалению, мало кто умеет красиво писать, поэтому большинство тегов выглядят как грязь. И тут дело не в желании испортить стену, а в попытке оставить свой след.
Для одних райтеров граффити — это творчество, для других — спорт. Первым важны стиль и качество, а вторым — количество и опасность мест рисования. Но почти у всех есть четкая задача — писать свой псевдоним или название команды.
Опасное это занятие или нет, зависит от целей райтера. Если тебе важно творчество, то граффити неопасно. А если ты хочешь рисковать, залезая на крыши или рисуя на поездах, это другое дело.
У меня дома стоит несколько коробок разных красок. Я люблю яркие, открытые цвета — красный, синий, желтый. Это легко заметить, посмотрев мои работы.
Меня ловили пару раз — оба раза отпускали. Один раз убежал от милиции.
Все это было очень давно. За рисование на улице можно получить административный штраф в размере до одной тысячи рублей по статье «Мелкое хулиганство».
С граффити правительство Москвы борется, закрашивая теги и рисунки на стенах и поездах. Поддержать граффити можно, создав в городе места, где райтеры смогут законно рисовать. Уверен, многие обрадовались «легальным» стенам.
Летом 2013-го я нарисовал работу на девятиэтажном доме в городе Салавате в Башкирии. Площадь рисунка — 300 квадратных метров. Пока это моя самая масштабная работа. Рисовать на больших стенах с подъемника изнурительно, но это реально захватывающий опыт.
В жизни важно найти работу, которая будет приносить удовольствие. Именно поэтому мое хобби переросло в бизнес. После учебы на графического дизайнера я стал смешивать граффити и дизайн, делать иллюстрации на бумаге, вдохновленные рисованием на стенах, и наоборот.
В 2008-м я сделал свой последний рисунок, который можно назвать граффити в чистом виде и провел лечение рака молочной железы в германии. Мне стало скучно все время писать свой псевдоним, и я больше внимания начал уделять графике, иллюстрации и типографике.
Рисование на улице, где, как и когда тебе хочется, нельзя сравнивать с заказами на оформление. В первом случае ты получаешь удовольствие от процесса, во втором — деньги. Но коммерческие заказы райтерам удовольствия не приносят. Да и это уже «художественное оформление аэрозолем», а не граффити.
В 2004 году мы с друзьями начали делать журнал о граффити и уличном искусстве — CODE RED. Мы выпустили шесть номеров, а теперь работаем над онлайн-изданием. Нескромно прозвучит, но пока мы — единственные, кто регулярно пишет полноценные материалы о граффити на русском языке.
Мы не хотели называть журнал как-то банально, чтобы сразу ассоциироваться с граффити. Но надо было показать коллегам-иностранцам, что речь пойдет о России. В словаре я наткнулся на словосочетание CODE RED. Его использовали в США во времена холодной войны для обозначения ядерной атаки СССР.
О российском граффити за границей знают мало. Но у нас есть несколько райтеров, которые известны за пределами страны. Среди них Петр Petro, Илья Slak, Константин Zmogk, Павел Wais.
Бэнкси уже давно не имеет к граффити никакого отношения. Он занимается уличным искусством и маркетингом. Граффити было лишь отправной точкой его сверхуспешной карьеры. При этом райтеры его не слишком уважают.
Одни испанцы предлагали выпустить книгу с моими работами, но, к сожалению, после кризиса им пришлось свернуть свой издательский бизнес.
В будущем я хочу меньше работать на компьютере и больше на стенах, холстах и фанере, а также организовать персональную выставку.